Решила внезапно пересмотреть Блич. Вот с начала прямо. Уже на седьмой минуте первой серии захотелось плакать. Ичиго такой офигенно не положительный, ему действительно пятнадцать, а Орихиме всё ещё улыбается как ребёнок, а не как "женщина". Дошло, что лучше самого Кубо ни мне, никому другому персонажей никогда не покалечить.
Дошла до пятой серии. Крепимся и идём дальше.

@темы: Курево, Фандомное, Я боюсь барабашку, Фанфики

---

Восьмое марта, однако

Тех, кто уже проснулся и тех, кто ещё спит - поздравляю с праздничком)) Девушки, вы все такие классные и интересные, красивые, необычные, умные и весёлые - я действительно рада, что вы заходите ко мне) Пусть у вас всё будет кока кола, в шоколаде и вообще)) Спасибо, что вы у меня есть)

@музыка: Би 2 - Революция

@настроение: праздничное

@темы: Привет с того света, Микстура от всех болезней, табличка: "Мне хорошо!"

---

Я как-то за всеми событиями забыла поделиться соображениями насчёт Блича. Ещё тех глав, где Ичиго с Айзеном сражается. Айзен стал Кишином. Я видела. Своими глазами.
И да. Я говорила, что не люблю его? С некоторых пор это наглая ложь. Он действительно... как это... интересный. Вот.

@темы: Бред воспалённого мозга, Привет с того света, Ни о чём

---

Чучело

Название: Чучело
Фандом: Блич
Автор: Murury
Бета: Сатанринь
Жанр: много сюра, ангста и бреда.
Пейринг: Улькиорра/Ичиго
Рейтинг: R, за общую атмосферу.
Саммари: У Ичиго - прогрессирующая шизофрения.
Предупреждения: ООС, недообоснуй и общая мрачнобредость.
Посвящение: Милой ShannaLea. Чорд, прости меня пожалуйста за недо-нцу. И я не удержалась от хеппиэнда><


Улькиорра едва касается. Улькиорра изучает. Разглядывает. Рассматривает. Он похож на отважного естествоиспытателя, из тех, что не травятся и не падают в пропасть.
У него горячие сухие руки, абсолютно гладкие, будто он на полставки подрабатывает в конторе MiB. У него коротко, неаккуратно и второпях подстрижены ногти, а на левом мизинце вместо ногтя - запёкшаяся кровавая корочка. И лака тоже нет - они у него сами по себе чёрные. Делать ему нечего, ногти красить.
Вены у него толстые и тёмные, похожие на телевизионные кабели, они изгибаются под кожей как неизвестные тропы или червяки-паразиты из далёкой Африки. Смотрятся на бледных руках жутко. У Улькиорры некрасивые руки. Неприятные.
На нём чёрная футболка с надписью «Vendetta», широкие ядовито-оранжевые штаны и кроссовки с зелёной полоской. И фартук – какой-то совершенно неуместный фартук с кружевами. А на всём этом сверху – маска, похожая на рогатую каску пожарника. Улькиорра похож на самое настоящее чучело – и Ичиго этому рад. Это очень отвлекает от воспоминания об арранкарском погребальном наряде*.
Ичиго хочет смеяться, хочет вцепиться ему в плечи и крепко обнять, и двинуть по-дружески кулаком в плечо, и сказать «Чувак!», потому что Улькиорра живой-живой-живой. Но отчего-то нельзя.
Потому он сидит, усаженный, будто кукла, на край стола, потому не двигается и молчит, только пальцы на ногах поджимаются сами собой, неслышно скребя изнутри по подошве расхлябанных домашних кедов. Ичиго кажется, что он что-то забыл, но из окна светит полуденное солнце и печёт голову, и Улькиорра его трогает-трогает-трогает, и Ичиго не может понять, что именно в этой сцене не так.
- Пусти, - говорит вдруг Шиффер, - пусти меня.
И смотрит в сторону, не на Ичиго.
Тот не может заставить себя открыть рот. Улькиорра неспешно расстёгивает воротник его летней рубашки и внимательно смотрит куда-то между ключиц. Потом прикасается кончиками пальцев. От них печёт. Ичиго вздрагивает, пытается отстраниться – и понимает, что не может, что за окном - огромная лампочка, и что стол - не стол вовсе, а жёсткий железный стул посреди тёмной комнаты. Пальцы на ногах поджимаются сильнее, и Ичиго кажется, что он протёр в кедах дыру. Он мимоходом вспоминает, что не подстриг ногти.
Улькиорра похож на странное чучело в кружевном фартуке, и это больше беспокоит, чем умиротворяет. Его пальцы легко проходят сквозь кожу и мышцы, и жирные африканские черви ползут-ползут-ползут куда-то Ичиго в голову, и он чувствует щекотку и жар. И что его сейчас вывернет на чужие оранжевые штаны. Не страшно.
Губы у Шиффера обветренные, колючие, будто высушенный пергамент. Улькиорра его целует, а черви шевелятся где-то внутри, и Ичиго вспоминает египетские пирамиды и фараонш, которые не носили нижнего белья. Ичиго чувствует себя большим оригиналом.
Железного стула больше нет, всё вокруг странно кружится, Улькиорра разводит его колени в стороны, и Ичиго вспоминает Спайдермена – быть Спайдерменом куда хуже, чем быть…
Его трясёт. От жутковатого, механически накатывающего удовольствия, берущегося неизвестно откуда. Ичиго не чувствует рук и ног, а перед глазами у него шевелятся амёбы и инфузории-туфельки, будто кто-то прикрутил к его векам микроскоп.
Улькиорра где-то здесь.
Везде.
На Улькиорре белый кружевной фартук.
А какие ещё фартуки носить мертвецам?..

- Ешь давай, чего в тарелку пялишся? – Карин недовольно пинает брата ногой под столом. - Юзу так старалась!
«Она всегда старается» - хочет ответить Ичиго. А потом вдруг чувствует себя свиньёй и послушно ухватывает палочками ещё ролл, допивает сок и смутно извиняется. Юзу где-то ходит, а Карин смотрит раздражённо и… как?
- Что? – спрашивает Ичиго.
- Ничего, - она мотает головой и выпрямляется, - я пошла.
Она поднимается из-за стола, напяливает кепку - Это моя! - и хлопает входной дверью.
Она за меня беспокоится? Почему?
- Братик, помоги мне посуду отнести! – Юзу.
- Да, сейчас, погоди секунду… - Ичиго оборачивается.
Юзу?..
На Юзу надет Улькиоррин фартук. Белый. С кружевами.
- Юзу?
- Да? – она смотрит немного озабоченно.
- Это… а, нет, ничего. Голова болит.
- Да, - Юзу поднимается на носки и осторожно трогает его лоб. У неё прохладная ладонь, - у тебя нездоровый вид. Температуры нет, - заключает немного удивлённо.
Ичиго хочет, чтобы она ещё немного подержала ладонь у него на лбу. Он говорит:
- Я наверх.
Когда он поднимается, держась за перила, то думает почему-то не о фартуке, не о Карин и не о температуре.
Юзу не похожа на Улькиорру.

Я – убийца.
Ичиго умывается, яростно трёт лицо ладонями и старается не смотреть в зеркало. Его зубная щётка – красного цвета, а зубная паста отвратительно коричневая и горчит. Вода холодная – до такой степени, что руки начинают болеть, а зубы ломит.
Это не я!
А кто тогда?
Вода сама по себе нагревается, но Ичиго не может вспомнить, когда повернул кран. Он сплёвывает коричневую пену и полощет рот, едва не обжигая язык, отфыркивается от настойчиво забивающего ноздри запаха травы, мыла и ржавчины.
Вода течёт вверх.
Ичиго чувствует, что ему одуряюще жарко, у него кружится голова и подгибаются ноги, что край раковины – слишком скользкий для его пальцев. У него бледные руки, исчерченные неизведанными тропинками.
Не я!
Я?..
А кто я?
Что?
В зеркале отражается он, Куросаки Ичиго – бледный и больной на вид. В зеркале отражается только он – и больше ничего. Пустота. Ичиго чувствует боль в левом мизинце.
И просыпается.
Палец пришлось залепить здоровенным куском пластыря – он как-то ухитрился стесать во сне ноготь об спинку кровати.
Начисто.

- Какого чёрта с тобой происходит? – Карин стоит спиной и нервно постукивает пальцем по подоконнику. Она курит.
- Когда ты начала курить? – ошарашено спрашивает Ичиго.
Карин разворачивается и пытливо смотрит ему в глаза.
- Два года назад. Когда развелась.
- Что?..
У Карин длинные волосы и шрам от ожога на щеке. И грудь. И длинные ногти, выкрашенные в красный цвет. Острые.
- У меня болит голова, - быстро говорит Ичиго, - я пойду к себе.
- Ты живёшь в однокомнатной квартире. Токио. Две тысячи пятнадцатый.
Я помню.
- Извини. Просто мне нехорошо.
- Тебе «нехорошо» уже который месяц, братец!.. Обратись к врачу, наконец!
- Я сам разберусь. Сам, - у него звенит в ушах от голоса этой женщины. Как звали её мужа?..
Карин чертыхается и швыряет в него сигаретой. Хлопает входная дверь.
Ты на футбол? Или на свидание?.. Или на работу? Кем ты работаешь, Карин? А я?
Сигарета зашипела, когда Ичиго надавил на неё ногой.
В ковре будет дырка.
Дыра.
У Ичиго болит голова. Там что-то шевелится.

- Я тебя съем, - говорит Пустой. И ржёт.
Омерзительная тварь с кучей щупалец и маленькими лапками, как у тираннозавра.
- Нет, - отвечает он, голос у него низкий и очень спокойный, - это я тебя съем, мусор, - клыки немного мешают говорить.
Ничего. Это пройдёт. Уже скоро.
Ичиго чувствует, как внутри шевелится что-то вроде предвкушения.


Юзу ставит на стол обенто, наливает себе сок и усаживается напротив. Улыбается, рассказывает что-то и хвастает новым фартуком.
Это разве не тот же самый?
- Юзу, а кем работает Карин? – Ичиго не уверен, стоит ли задавать этот вопрос.
- Работает? – удивлённо переспрашивает сестрёнка. Младшая, маленькая – у неё нет груди, накрашенных ногтей и развода в паспорте. На ней школьная форма. - Карин не может работать, братик. Ей же тринадцать.
Про мужа Ичиго спрашивать не решается.

- Что тебе надо? – Ичиго смотрит почти безразлично. - Ты мёртв. Убирайся.
Улькиорра едва заметно наклоняет голову вперёд и в сторону, будто задумчивый птеродактиль.
- Жалок, - констатирует он.
Шиффер стоит, наступив одной ногой на рассыпавшуюся из горшка чёрную землю.
Та шевелится.
Ичиго мотает головой.
- Я убил тебя, - говорит он, - вернее, не я. Ну, ты понял, - Ичиго сам себе кажется слегка пьяным, - я видел, как ты умираешь.
Горшок раньше стоял в однокомнатной квартире в Токио. Или на кухне?..
Ичиго смотрит на широкие белые хакама, подметающие пол, на ступни в чёрных варадзи, и борется с желанием спросить, где кроссовки, оранжевые штаны и «Vendetta». Варадзи, будто после некоторого раздумья, направляются в его сторону. Ичиго поднимает взгляд – Улькиорра смотрит всё так же внимательно и непонятно. Он совсем не похож на чучело.
- Поднимайся, Куросаки Ичиго, - велит он.
- Пошёл к чёрту. Я не хочу.
- Не хочешь?
- К чёрту, - повторил Ичиго, - я не смогу с тобой сражаться сейчас. Может, прикончишь меня, а? – Ичиго даже не очень хочется убить себя за просящие нотки в голосе. – Ты меня уже достал. Я не знаю, какой сегодня год и была ли сестра замужем.
- Что?.. – спрашивает Улькиорра. – Я жив.
- Врёшь, - говорит Ичиго.
Говорит тому, другому Улькиорре, который похож на чучело и который внимательно смотрит-смотрит-смотрит на него с дивана. По полу разливается ледяная вода, и течёт по стенам вверх, и кипит и превращается в туман где-то наверху. А за окном летят птеродактили.
Ненастоящий, бумажный Улькиорра внимательно смотрит на Ичиго. Щурится.
На Карин похож. Она тоже так смотрит.
Улькиорра шагает к нему и дёргает за что-то у затылка. Это больно. Нет, Больно.
Чучело-Улькиорра вскакивает с места и кидается к ним, но замирает – вокруг бумажного Улькиорры островок, где нет ледяной кипящей воды – а Ичиго бьётся и не кричит. В горле что-то выключилось, перегорело, а в голове извиваются и цепляются за что-то африканские жирные чёрные черви . Бумажный - Настоящий! - Улькиорра прижимает его к полу коленями и тянет-тянет-тянет… В Африке растёт репка?
А потом вдруг становится легко.
Ясно.
Пустая комната на втором этаже, пыль, кружащаяся в воздухе, и - Ичиго повернул голову - Улькиорра скармливает червяков птеродактилям. Ичиго чувствует шевеление где-то у шеи и дёргает.
У Улькиорры на руках – чёрная блестящая смола. И у Ичиго. И никаких птеродактилей и чучел.
Ичиго вспомнил, какой сейчас год. И что Карин просила какой-то диск. И что Юзу обещала приготовить пирог. И…
У Улькиорры – просто бледные, не белые руки. И вены тонкие и синие. И гигай.
- Этот шинигами беспокоился. Урахара Киске. А это – паразит. Был, - говорит Улькиорра.
- Ясно, - говорит Ичиго. Садится на полу – вставать не хочется. Настоящий пол, всё-таки. - Я не стану говорить тебе спасибо.
Улькиорра пожимает плечами. За окном – осенний ливень. Улькиорра – живой-живой-живой. Ичиго не интересно, как так получилось.
Я не убийца.
Ичиго поднимается на ноги, подходит к Шифферу и от души бьёт его кулаком в плечо.
- Чувак! – говорит он.

* - Белый - цвет смерти. Все арранкары ходят в белом^^

@темы: Фанфики

---

Весна! О боже, весна. Всегда её терпеть не могла. А сегодня - шла по улице и хотелось скакать, кружиться и хлопать в ладоши. Солнце светит и заряжает, будто от розетки. Завод, который похож на неизведанные горные пики или стену древнего замка. Беременная женщина, которая мне улыбнулась, просто так. Какая у неё улыбка!.. Внезапный ктор вдохновением, от которого хочется смеяться, плакать, рисовать и целовать кого-нибудь. Шоколадка. Шов не болит. Хочется ещё какую-нибудь новую книжку, из тех, которые даже прочтя прячешь под подушку и гладишь ночью - но это по части загадываемых желаний.
Кошка исцарапала все руки, я её погладила, и мы остались друг другом довольны. Сестра позвонила. Докачалась до 25 лвла в новой игрушке (очередной) (необычной!). Ежи, боже мой, Ежи в сарафане! Моя милая сверкающая мечта! Теперь надо заставить его напялить чулки а не надо со мной спорить на желание
О, Большой Советский Словарь!
Весна.

@музыка: Кукрыниксы - Творец

@настроение: Я сплету вам венок из одуванчиков

@темы: Привет с того света, Микстура от всех болезней, бытовые маньяки, Ни о чём

---

Вопросец. Кто-нибудь знает, что это всё-таки за песня? А то в конце подписано что-то явно совсем другое...

---

 Мари Фантомхайв,  Kurosaki Hichigo~,  Chesia - прошу прощения за задержку с приветствием) Устраивайтесь, располагайтесь, как вам удобно - делать тут можно всё, что душе угодно)) Поболтаем?

@темы: Привет с того света, ПЧ

---

О Боже. С чего бы начать?.. Аппендицит, да. Внезапно, ночью. Увезли и порезали. А модем у Ежи передать не получилось в этот раз. Простите, что пропала.

@темы: Привет с того света

---

Маленькая девочка

Я не упоминала, что моя сестрёнка - уникальна? Нет, я понимаю, что все любящие старшие (очень старшие) сёстры так думают, но всё же...
Захожу я в комнату, сестричка сидит на ковре и играет с плюшевым ёжиком. Играет весьма необычно - избивает несчастную игрушку мухобойкой. Я подбегаю, начинаю что-то заливать про: "Ну послушай, ну ёжику же больно, ну он же плачет, ну давай его погладим и пожалеем..." - параллельно пытаюсь как-то поделикатнее отобрать или ёжика , или мухобойку. Не люблю когда игрушки обижают.
Тут мухобойка ломается, чувствую, что сестричка сейчас заплачет, говорю - "Давай починю". Она даёт, я чиню, поднимаю взгляд.
Сестричка душит ёжика. Натурально. Со всей силы так вдавливает его в ковёр, ручками сжимает. Сосредоточенно так. Я замерла аж.
И тут ёжик: "Только с виду я колючий, а на деле я - добрючий..."
Сестричка: "Поёт! Поёт!"
И обнимает.

@музыка: Что-то такое из "Венецианского купца"

@настроение: Задумчивое

@темы: Привет с того света, Микстура от всех болезней, Забавное неизведанное, Я боюсь барабашку

---

 Миссис Зойдберг, ~Mills~, ичихичи - мир, чуваки!)) Это правда классно, что вы ко мне пришли) Поболтаем?

@темы: Привет с того света, ПЧ

---

Вера, спирт и реинкарнации

Название: Вера, спирт и реинкарнации
Автор: Murury
Бета: Сатанринь
Фандом: Блич
Пейринг: Хичиго/Ичиго
Рейтинг: NC-17
Жанр: Сюр, ангст
Саммари: «Мало ли, что я говорил. Если я скажу, что я испытание, посланное тебе с небес Господом, ты мне поверишь? Или что я Санта, решивший лично проследить за твоим поведением, Не Очень-то Хороший Мальчик Ичиго»
Предупреждения: слегка АУ, и кажется, всё-таки ООС. Недообоснуй.
Дисклеймер: Не моё


1. Вера
- Ты католик.
Это звучало определённо утвердительно и обвиняюще.
- И что?
- Католик... – повторили вновь. - Смешно, - задумчиво.
- Что смешного?..
Ичиго раздражал его статус. Статус человека, который даже во сне не может надеяться нырнуть в блаженную темноту и не думать ни о чём. Герой в отставке. С призраками в голове. Иногда Ичиго желал той самой звенящей и приятной пустоты в душе – пустоты, не Пустого.
Хотя бы потому, что с чужим режимом он считаться не желал.
- Да так, - Пустой зевнул, - ничего, кроме того, что в твоей религии меня нет. И многих твоих друзей тоже, кстати, - смешок.
- Тебя это в любом случае не касается.
- Ах, да. Да, да, да, - сказал он, будто вспомнив что-то. Криво улыбнулся, шагнул назад.
- Что? - спросил Ичиго.
- Проснись.
- Что?!
И подскочил.
В постели.
В своей постели.
- Твою мать, - выдохнул Ичиго, упав головой на подушку.
Часы мигнули, показав «04:27». Была несусветная и возмутительная рань. Ичиго взъерошил волосы и повернулся к окну, сонно прищурился на свет фонаря и неуклюже приподнялся на локтях.
Простыня сбилась в ноги, перекрученное одеяло валялось на полу рядом с брюками. Жуткая картина на стене, видная даже в скудном предутреннем свете, как всегда заставила голову разболеться.
А что, хорошее утро выходного. Привычное. Мысль была мрачной, раздражённой и тоже обычной для него в последнее время. Ичиго страстно обнял подушку и попытался заснуть вновь.
У него даже получилось.
Только вот проснувшись через пару часов, он ощутил себя до того замордованным, будто не спал вовсе.
- Чтоб тебя, - буркнул он, усаживаясь и спуская ноги на пол.
Где-то далеко что-то разбилось, вызвав у Ичиго приступ жесточайшей мигрени. Послышался ехидный смешок. Ичиго от души обругал одну нехило портящую жизнь личность и поплёлся в ванную – смывать остатки сна и приводить себя хотя бы к видимости порядка.

2. «В рамках одной среднестатической семьи…»

Хэллоуин, как изредка заявлял Ишшин, был из разряда семейных праздников. Лет до шестнадцати Ичиго не мог понять, почему, зато потом не слишком-то удивился, когда отец, сверкая разрезами на подмышках, явился в фальшивую Каракуру при всём параде.
Праздник нечисти и мертвецов, как же.
Когда в один прекрасный день Ичиго обнаружил забавную зелёную родинку (она напоминала букву «к»), которой у него никогда не было, до него дошло, каким именно боком праздник «семейный».
Урахара делал прекрасные гигаи. Профессионал. Вот и для Ичиго сделал (даже денег не попросил, щедрый какой).
Как раз где-то после знакомства с Кучики-тайчо.
Ичиго не злился – в конце концов, это был единственный способ.Даже если ему о нём забыли сообщить.
На самом деле, это было не очень-то важно.
Был конец октября. Семья, в которой двое были мертвецами, собиралась отмечать свой праздник. Третьего не хватало, но у мёртвых мертвецов праздник бывает только в день смерти.
Когда им приносят на могилу цветы живые и мертвые дети.
Всё это слегка попахивало мазохизмом. Коллективным.

3. Очарование

…Вообще-то, праздник проходил довольно весело. Юзу была затянута по уши в пушистый полосатый комбинезон с хвостом и ушами, Карин сверкала худющими коленками из-под юбки «ведьминского платья», тихо матерясь, когда огромная шляпа съезжала ей на нос. Чего отцу стоило заставить её это напялить, Ичиго и думать не хотел.
Тот, кстати, мелочиться не стал – Ичиго не знал, хохотать ему или рыдать, увидав родного отца в костюме Люцифера. У Ишшина были причуды, а Ичиго любил обтягивающую одежду не просто так.
Сам Ичиго от переодевания уклонился, ссылаясь на здоровенные синяки под глазами, благодаря которым его вполне можно было испугаться в тёмном коридоре.
На фоне отца и сестёр он чувствовал себя немного… не вписывающимся в картинку. Если не считать тех самых синяков, придававших ему поистине мертвецкое очарование.
С точки зрения религии, конечно, их маленький праздник был сущим мракобесием, но с той же самой точки Ичиго давно должен был оказаться в раю безнадёжности, как окрестили Сейрейтей задолго до него.
С некоторых пор его вера несколько пошатнулась.

4. Способы приглашения

А потом у него начала дико, дичайше болеть голова. Аж до темноты в глазах. Будто его тушку ещё раз использовал для бурения асфальта давно сдохший Джаггерджак. Он выпросил у отца таблетку, выпросил прощение у недовольно нахмурившейся Карин и ещё что-то там выпросил у Юзу.
Дополз до своей комнаты, запер дверь, запер окно и рухнул в кровать, мгновенно отключившись.
Телефон на столе вибрировал и вопил гнусавым голосом какого-то мема.
Ичиго спал.

5. Приглашение

- Ку-ку, - сказал Пустой, - а меня на праздник не пригласили. Стыдно, Король.
Ичиго резко сел.
На своей постели. В своей…
- Нифига. Это моя комната.
То, что он принял за противную картину, оказалось всего-навсего дверью, ведущей в никуда. Дверью на стене. Кровать стояла на другой – одна ножка застряла в раме окна. Пустой сидел на его (своём) столе и болтал ногой.
Ичиго хотел было поинтересоваться, что он тут, собственно, делает, но спросил почему-то:
- А картина где?
- Она меня бесит. Утопил.
- Я тоже хотел.
- Ты хотел, а я сделал. Чувствуешь разницу?
- Я не буду с тобой сражаться, - предупредил Ичиго, - у меня голова болит.
- Да кому ты нужен, братец? Я не собираюсь отмечать праздник один, - похоже, Пустой не замечал, как противоречит сам себе.
- А? – Ичиго удивился.
Пустой выжидающе посмотрел на него и постучал ногтем по столешнице. Мимо проплыла полосатая, как комбинезон Юзу, рыбка, и до Ичиго вдруг дошло, что они находятся под водой. Он попытался подавить приступ клаустрофобии.
- Там, - Пустой полуобернулся и ткнул пальцем в дверь, - твой сон. Придумай что-нибудь.
В голову отчаянно полезли ведьмы, кладбище и Франкенштейн. Ичиго уже чувствовал, что пожалеет об этом.
Дверной проём засиял, как в фильме про Мимзи, и жалеть стало поздно.

6. О демонах

- Блядские ведьмы, - неприязненно сплюнул Пустой, - с ними всегда было невозможно договориться.
- Всегда? - переспросил Ичиго.
- Нет, только по пятницам. У них шабаш.
От толпы отделилась высокая женщина с короткой стрижкой и поинтересовалась:
- И какого хрена вы тут забыли?
- Гуляем, - Пустой широко улыбнулся, поднимая руки (так рукоять Зангецу ближе к ладони).
- А вы в курсе, что у нас шабаш? - произнесла ведьма медленно и вкрадчиво, - Нам тут мужики не нужны. Если вы не инкубы, - добавила она, с сомнением оглядев обоих с головы до ног.
- Мы и не рвёмся, - буркнул Ичиго, старательно отводя взгляд от двоих азартно раздевающих друг друга девушек (которым, похоже, было вообще плевать на любых гостей и зрителей)(или уж слишком НЕ плевать).
В каких-то каракулях, выстриженных в траве (всем шабашем они, что ли, с садовыми ножницами ползали?), метался и подвывал слабенький мелкий Пустой с какой-то безотчётно несчастной и грустной маской. Поймав взгляд Ичиго, он с явной надеждой подался вперёд.
Ичиго переглянулся с Пустым. Оба задались вопросом, что именно ведьмы делали с несчастной скотинкой.
Старшая ведьма тем временем решила напомнить о себе:
- Вы на демона не пяльтесь нашего, он стеснительный, - "демон" тоскливо завыл на луну.
- Мы видим, - сказал Ичиго, - и с суицидальными наклонностями, ага.
- А вообще, - Пустой взял его за плечо, - нам пора.
- Стоять, - велела ведьма, ткнув Ичиго под подбородок помелом. От того веяло реацу.
Участницы шабаша с нескрываемым интересом наблюдали за разворачивающимся цирком. Ичиго был немного в шоке – помелом ему ещё не угрожали. Пустой хихикнул.
- А я, - вкрадчиво заявил он, - Козёл.
Ичиго поперхнулся. Складывалось ощущение, что тот сошёл с ума ещё дальше, чем раньше.
Ведьма внезапно неуверенно замерла. Шепотки в толпе прекратились.
- Как, - задрожавшим голосом спросила старшая, - Козёл?
- Да вот, - он пожал плечами, - наведаться решил, поглядеть, кто меня так настойчиво зовёт…
А потом было много ВИЗГА.

7. О парнокопытных

- Ха, - фыркнул Пустой потом, - ведьмы, а Козла испугались. Мельчает поколение.
- А Козёл, - осторожно спросил Ичиго, - это вообще кто?
- Дьявол, – Пустой посмотрел на него, как на врождённого идиота, - ты же католик, чего уставился? – он неуловимо издевательски пожал плечами, - я, положим, бес, стоящий за твоим плечом. А Зангетсу – ангел с крылышками. Представил Старика с крылышками, а?
- Чёрт, - Ичиго зажмурился и мотнул головой.
- Вот и не представляй.
Последнее Пустой произнес со странной серьёзностью.

8.Стыдное

Эпизод с Франкенштейном Ичиго предпочитал не вспоминать.

9.Праздник

Склеп не был особенно мрачным, напоминая скорее большой пыле- и паутиносборник.
- Добро пожаловать, - Пустой приглашающе махнул рукой и отвесил шутовской поклон.
- А хозяева? - спросил Ичиго.
- Ты правда думаешь, что они посмеют? - Пустой ехидно прищурился. - Или боишься, что тебя какой-нибудь монстр сожрёт в темноте? Я спасу тебя, мой Король, - ехидно пообещал он, - как всегда, - презрительно скривился.
- Нехорошо выйдет. И страшнее тебя тут монстров всё равно не водится, кстати, - следующую фразу Ичиго благоразумно проигнорировал.
Пустой недовольно качнулся с пятки на носок и обратно.
- Они холлоуфицировались давно уже, я проверил. Заходи.
- Уж не с твоей ли помощью?..
Ичиго вошёл. Вопрос был риторическим.
Свечку удалось зажечь только с пятой попытки, да и горела она неважно. Кто и зачем оставил её в намертво заделанном склепе, Ичиго не знал, да и не стремился выяснить, на самом-то деле.
Просто пыльная комната, пара отверстий под потолком, два гроба и два идиота, одному из которых всё это снится.
- Что, - с любопытством спросил Ичиго, - у вас тоже бывают праздники?
- Ага. Мы их себе сами устраиваем.
Пустой, который был Зангецу, адским бесом и ещё чёрт знает кем, ощерился и качнул головой. Уселся на пол, привалившись спиной к одному из двух стоящих посреди склепа гробов, потянулся, закинул руки за голову.
Воплощение беспечности.
И наглости.
И…

- Знаешь, я вообще-то планировал Хеллоуин с семьёй провести. Отец обещал разрешить выпить. Немного.
Сидеть, опираясь спиной на чей-то гроб, было не то чтобы неудобно - непривычно. И немного стыдно, но Ичиго утешил себя тем, что хозяева вовсю отмечают Хеллоуин где-нибудь в Уэко, скача по пескам и завывая не хуже давешнего «демона».
- Ты до сих пор у отца спрашиваешься, Твоё Величество? Я был о тебе лучшего мнения.
А видеть вполне себе мирно сидящего напротив Пустого - ещё непривычнее.
- У него не спросишься.
Где-то далеко в стороне завыли на разные голоса не то собаки, не то празднующие. Пустой презрительно поморщился и потёр ухо.
- Твой отец - тупой идиот. И ты на него похож, кстати.
- Он и твой отец тоже - раз. И он притворяется - два. Я на него не похож, это три, - после паузы Ичиго добавил, - и если ты ещё раз раскроешь пасть на моего отца, я из тебя отбивную сделаю, понял?
- Это четыре?
- Это на будущее.
Пустой фыркнул.
- Ладно. И мой отец давно помер, кстати. И мать. И я.
Ичиго зевнул.
- Ты говорил, что у тебя нет матери.
- У меня нет совести, придурок. Ты веришь всякому моему слову. Знаешь, если вспомнить, сколько раз я напоминал тебе, какой ты слабак и ничтожество... - он сделал витиеватый и неуловимо-презрительный жест.
- И откуда мне знать, лжёшь ты или нет?
Ичиго чуть заинтересованно приподнял брови.
- Когда я лгу, у меня мигает глаз на локте. Хочешь, покажу?
- Давай.
- Идиот, - Пустой закатил глаза.
- У тебя нет глаза на локте? - догадался Ичиго.
- Я бы сказал тебе, где у меня глаз, но это будет слишком для мелочи, которая спрашивается у папочки, собираясь надраться.
Пустой приподнял ногу, согнул её и поставил Ичиго на колено. («Когда ты варадзи успел стащить, чёртов ублюдок?» - подумал Ичиго) Медленно повёл ступнёй вверх, собирая ткань хакама в складки. Тронул напрягшийся живот кончиками пальцев - дальше не дотягивался.
- Мне это говорит существо, которому едва исполнилось шесть. Месяцев, - с нажимом заявил Ичиго. Чужая ступня настойчиво поглаживала пах. - Ты ко мне пристаёшь.
- Тебе кажется. И когда я умер, я был на год тебя старше, - заметил Пустой.
- А ты умирал?
Это было и правда важно. Ичиго ухватился рукой за бледную щиколотку, словив недовольный взгляд Пустого.
- Было дело.
Пустой пнул второй пяткой Ичиго в локоть, заставив отпустить. Снова принялся за ненавязчивые приставания. Ленивые почти.
- Я думал, ты - часть меня.
- Ты это всё-таки признал.
- Расскажи, - Ичиго выдохнул.
- Отвали, - ступня вдруг замерла, - я тебе не сказочник, - Пустой бросил на Ичиго острый взгляд.
- А всё же? - Ичиго зажмурился на мгновение. Снова широко открыл глаза.
- Отстань, - Пустой отвернулся.
И ногу убрал, снова вытянув её рядом с ногами Ичиго, раздражённо одёрнул косоде.
Помолчали.
По потолку полз жирный наглый паук-альбинос. Ичиго стащил сандалию и запустил в него – попал. «Вот так» - подумал он. Вокруг развелось подозрительно много наглых альбиносов на квадратный километр. Пустой задумчиво посмотрел на упавшее рядом орудие убийства.
- А как тебя зовут, всё-таки? – снова заговорил Ичиго.
- Да не помню я, - тот поморщился, отвел взгляд в сторону на мгновение. Сейчас – никак. Я тебе уже говорил, так ведь?
Ичиго фыркнул.
- Ты не Пустой, ты еврей, - заявил он уверенно. Пустой приподнял брови, а Ичиго пояснил: - Только евреи вопросом на вопрос отвечают, - подумал с пару секунд и добавил:
- Всё-таки, мне надо как-то к тебе обращаться. Или тебе нравится имя «Эй, ты!»?
Пустой в ответ задумчиво постучал ногтем по полу, почесал кончик носа и с каким-то новым любопытством посмотрел на Ичиго, будто впервые увидел его.
- Оги-ичи, - протянул он, будто пробуя слово на вкус, - да, пусть будет Огичи.
Ичиго замер.
- Придурок, - произнёс он сдавленно.
Пустой в ответ широко ухмыльнулся («во все сто тридцать два» - мелькнула у Ичиго мысль) и издевательски поманил его пальцем.
- Иди-ка сюда, - велел он. – Сейчас я покажу тебе, кто здесь еврей.
И сам как-то быстро почти перетёк к Ичиго, уперевшись ладонью в гроб за его спиной.
На щеках у него пылал странноватый, голубой румянец. До Ичиго немного запоздало дошло:
- Да ты пьян, - он мотнул головой, увернувшись от пальцев, пытающихся схватить его за подбородок, - чёрт, прекрати, - упёрся Пустому коленом в грудь, - хватит же!
- Пьян, - согласился Огичи, - а ты нет. Я тебя сейчас поцелую.
"Ни фига", - хотел было ответить Ичиго, но не успел.
Пустой резко притянул его к себе, схватив за волосы на затылке, поцеловал. Сразу глубоко, со смаком - и ещё у него во рту был спирт. Поцелуй получился со вкусом больницы и лекарств.
Горло обожгло, как будто это не спирт был, а лава. Или перец. Или лава с перцем.
А потом Ичиго Пустому врезал. Тоже очень смачно и с удовольствием. Потом оттолкнул его и понял, что встать не может.
Пустой потёр скулу с наливающимся зеленью фонарём, ухмыльнулся и помахал пустым бутыльком. Он и спирт оказались одинаково коварной дрянью. Фразы пока получалось строить ещё более-менее связно, а ноги держать отказывались совершенно.
Ичиго грязно и изобретательно выругался.
- Ты меня напоил, - заявил он, кое-как поворачиваясь и прислоняясь к гробу рядом с Пустым.
- Ты был не против.
- Конечно! - Ичиго вытер рот тыльной стороной ладони и сплюнул.
- Ладно тебе, - Огичи сыто оскалился.
- Что это за дрянь? – поинтересовался он, - хочу знать до того, как прикончу тебя.
- Чистый спирт, - Пустой помахал флягой, - медицинский.
Ичиго удивился про себя: медицинский спирт! А за исключением нездорового румянца и странных поступков, об опьянении ничто не говорило. Сам он уже ощущал неприятную слабость в ногах.
Один глоток, чёрт возьми.
- Выпей со мной, - вдруг приказал Огичи.
- Пошёл ты, - Ичиго крайне не любил приказы. Язык немного щипало. - Я не буду это пить. Тем более с тобой!
- Да кто заставляет? - Пустой пожал плечами. - Я передам Зангецу, что ты нас не уважаешь.
- Ты правда думаешь, что я на это поведусь?
- Ну, в глаз на локте поверил же. Малявка, - Огичи прищурился и ткнул в него пальцем.
Ичиго вдохнул. И выдохнул. У него было хобби – биться головой об стенку. Поэтому он сказал:
- Ладно. Я с тобой выпью.
- Спасибо за одолжение. У нас закусить нечем.
- И?
- Можно поймать какую-нибудь душу, но ты едва ли станешь её есть, - Огичи задумался. - А ещё она будет, скорее всего, орать и вырываться. Или третьей попросится.
Последний вариант, похоже, казался Пустому самым неприятным развитием событий.
- Ну её, - заключил Ичиго.
- Ты даже не удивился, что я предложил поймать и сожрать душу. Я что-то пропустил?
- Ты же пошутил.
- Нет, вообще-то, - Огичи пожал плечами.
- Ты пошутил, - сказал Ичиго.
- Уговорил. Ладно, иди сюда.
- Зачем это?
- Будем перебиваться без закуски.
- И как?
Пустой молча посмотрел ему в глаза. Отвечать он, похоже, не собирался. Потянулся к фляге (Ичиго придирчиво присмотрелся к локтю, выглянувшему из задравшегося рукава косоде - глаза и правда не было), ухватил за горлышко двумя пальцами и принялся зубами отвинчивать крышку, морщась.
Ичиго оставался на своём месте.
- Ну? - спросил Пустой.
Отпил, закашлялся, уткнувшись лицом себе в рукав.
- А мне?
- Сюда иди, - велел Огичи хрипло, - а то не дам. Ты у папаши не спросил разрешения.
У него на щеках пламенел нездоровый голубоватый румянец, а жёлтые радужки превратились в тонкие ободки вокруг расширенных зрачков. Ичиго сидел на месте.
- Ладно, - произнёс Пустой, - если Король не идёт к лошади, то лошадь…
- Тебе не надоело? – вдруг устало поинтересовался Ичиго.
- Надоело, - совершенно трезво согласился Огичи, - но тебя это злит. Злость – полезное чувство. Всё ради тебя, - он отвернулся.
Ичиго решил забыть об этих его словах. Так было гораздо спокойнее.
- Ты – злобная Пустая тварь, понял? И ты всё ещё собираешься меня сожрать, - он почти просил.
- Естественно, - согласился Пустой, - это просто причуда.
- Да. Не забудь.
- Естественно, - Огичи оскалился.
Теперь они молчали долго. Паук-альбинос плёл паутину в углу – Ичиго не попал.

11. Праздник продолжается

- Всё-таки, - Ичиго нарушил тишину, - всё-таки ты ко мне приставал.
Огичи пожал плечами.
- Я тебя хочу, - просто сказал он, - мог бы уже заметить.
Пустой раздвинул колени и чуть съехал по полу вниз, прикрыв глаза ладонью. Всё-таки он был пьян. Ичиго тоже – а может быть, играло роль то самое ощущение вседозволенности, присущее снам. Он не был удивлён или возмущён, просто принял это как факт.
Он потянулся к Огичи и поцеловал его уже сам, прижимая к себе и не допуская мысли, что его могут оттолкнуть. Не отталкивали – Пустой ухмылялся сквозь поцелуй и отвечал. Белые жилистые руки крепко обхватили его спину, а синие губы шепнули на ухо:
- Слабо?
- Нифига, - на этот раз Ичиго успел ответить.
Немного доходить, что это он тут собрался делать, до Ичиго стало только после того, как его собственные руки распустили пояс на белых хакама и дёрнули их вниз. Ичиго мог бы, конечно, прекратить и сослаться на дурацкую шутку… но у него было хобби.
- Послушай, - Огичи склонил голову набок, чуть сильнее сжал пальцы у Ичиго в волосах, - у тебя такое выражение лица, будто ты меня убить хочешь, а не... хочешь, - он пошевелил в воздухе пальцами второй руки, растягивая губы в ирреально широкой ухмылке.
Ичиго бросил на него мрачный взгляд снизу вверх, мотнул головой, стряхивая чужую руку. Оторвался, заставив Пустого раздосадовано скривиться, едва не с отвращением вытер рот тыльной стороной ладони и веско произнёс, ткнув пальцем тому в грудь:
- Волосы не трогай.
- В глаз не тыкай, - парировал Огичи.
Ичиго поперхнулся, уставившись ему вырез косоде.
- У тебя там глаз?!- Нет, я пошутил, - он скосил взгляд вниз, - ты заканчивать не собираешься? - Пустой чуть двинул бёдрами вперёд и вверх. Болезненно поморщился.
Ичиго внимательно посмотрел на чуть качнувшийся, влажный член с голубоватой головкой. Нахмурился ещё сильнее, чем обычно.
- И там тоже глаз нет! - раздражённо рыкнул Огичи, - давай же уже... - последнее он почти прошептал, больно впиваясь пальцами одной руки Ичиго в плечо, а второй толкая его вниз за загривок.
Тот прикрыл глаза, облизал. Повернул голову набок, легонько царапнув кромкой зубов, фыркнул, услышав раздражённое шипение сверху:
- Знаешь, чего я сейчас хочу? - упёрся Пустому в бледные, состоящие из жил и мускулов бёдра, провёл, нажимая, ладонями к коленям. Закинул его ногу к себе на плечо, куснул бледную кожу на бедре, заставив Огичи раздражённо дёрнуться.
- Нет, - тот сглотнул, зажмурился, скривился, - не болтай!
- Как хочешь, - Ичиго наклонился, пряча усмешку.
Взял в рот, задирая Пустому ногу выше, задвигался, помогая себе второй рукой.
Огичи шипел, дёргался всем телом и морщился, будто от боли. Скрёб ногтями по полу и по Ичиго, который был, в общем-то, не то чтобы очень против.
Потом - скрючился весь, сдавленно охнул, на мгновение утратив лязгающие интонации.
Замер, оскалившись.
- Твою мать, - невнятно буркнул Ичиго, отплёвываясь.
- Нет у меня матери, - мрачно заявил Пустой, поднимаясь на слегка подрагивающие ноги, одёргивая косоде, спустившееся чуть выше середины бедра.
Переступил с ноги на ногу, поджимая пальцы. Посмотрел на Ичиго долгим, изучающим взглядом - тот сидел, совершенно уже непочтительно откинувшись на чужой гроб, подтянув к себе колени и засунув руку в прорезь на хакама. Его тело сотрясала мелкая дрожь, он жмурился и беззвучно хватал воздух ртом.
Огичи ухмыльнулся во весь рот.
- Э-эй, Ичиго? - позвал он, - Ичиго...
Присел на корточки, хищно подался вперёд, прищурив звериные глаза.
- Чего тебе? - сдавленно бросил Ичиго, - Я ещё не...
Тот ощерился. Бледные руки бесцеремонно толкнули мальчишку в сторону, заваливая на спину.
- Сам вижу, что ты "не", - Пустой хмыкнул. - С этим надо что-то делать, я думаю, - он нажал ладонью Ичиго между ног.
Карие глаза смотрели недовольно и слегка настороженно, но Ичиго пока не делал попыток высвободиться. Аккуратно, будто опасался удара током, уложил ладони Огичи на бёдра - тот уперся Ичиго в плечи широкими ледяными ладонями. Наклонился, широко растягивая синие губы. Кожа у уголков рта собралась в складки, превращая бледное лицо в уродливую, гротескную маску.
Куросаки выдохнул, упёрся Пустому ладонью в плечо.
- Так чего ты там хотел? - поинтересовался тот, не прекращая улыбаться, цепко глядя в глаза.
- Прикончить тебя, - честно ответил Ичиго, - но знаешь, это уже естественное желание.
- Неисчезающее, - добавил через секунду.
Огичи захохотал, затрясся всем телом, уткнувшись носом куда-то Ичиго в шею. Движения воздуха на коже тот не почувствовал - Пустой не дышал. Это не было такой уж новостью, но к подобным штучкам Ичиго так и не привык.
Всё ещё.
- Эй, - шепнул Огичи ему на ухо, - я сейчас трахну тебя, - потянул за мочку уха, дотронулся кончиком языка.
- Нет, - резко ответил Ичиго, - я не хочу, идиот, - перехватил чужую ладонь, потянувшуюся пощупать за задницу.
- Да ну? - белобрысая голова приподнялась, склонилась набок в жесте неуловимо птичьего любопытства.
- З... - мальчишка задумался на мгновение, странно посмотрев на Пустого, - Зангецу, нет. Я сказал.
- Я не Зангецу, - чужая рука как-то очень уверенно, по-хозяйски потянула за белый пояс, - я хочу.
- Мало ли чего ты хочешь, - держать Огичи за оба запястья и валяться под ним было неудобно. Очень, - Я вот убить тебя хочу, не говорил, нет? И ты говорил, что ты Зангецу.
- Ты вообще много треплешься и выделываешься, - Пустой скривился и больно, совсем не играючи куснул за шею, - мало ли что я говорил. Если я скажу, что я испытание, посланное тебе с небес Господом, ты мне поверишь? Или что я Санта, решивший лично проследить за твоим поведением, Не Очень-то Хороший Мальчик Ичиго.
- Вполне может быть, - Ичиго кивнул, - хватит.
Пустой его отпустил сразу же. Была грань - за ней Ичиго переставал говорить спокойно и начинал сопротивляться. А потом материться, драться и забивать противника табуреткой (Пустой был точно уверен, что Ичиго на такое способен - меч он уж точно из-за поползновений такого рода доставать не станет). Они были равны по силе, так что подобный порыв вполне мог увенчаться успехом.
Забитым табуреткой быть не хотелось. И даже тот факт, что табуреток в фиг-его-знает-когда-заброшенном склепе отродясь не бывало, опасений не уменьшал (Ичиго нашёл бы)(его сон, всё-таки). В любом случае, Пустой был достаточно хитрой тварью, а потому ждать (и выжидать) умел.
- И ты не тянешь на Санту, - добавил тем временем Куросаки, - лучше...
- Подрочить тебе? - поинтересовался Огичи.
Ичиго прикрыл на мгновение глаза.
- Да.
- С праздником, - невпопад и крайне ядовито поздравил Пустой, резко стаскивая его хакама до колен.
Ичиго промолчал.

12. Об ассоциациях

Потом время будто откатилось назад – они снова сидели напротив друг друга, говорили и пили, пили и говорили. Странное празднование подстать странному празднику. Ичиго не мог сказать с уверенностью, но, кажется, Огичи его опять целовал. Потом он поднялся на ноги, сделал шаг вперёд и уселся с Огичи рядом – раз уж мир, хоть и временный…
Бледное плечо, с которого косоде успело приспуститься, пришлось как нельзя кстати. Пустой фыркнул, но скидывать рыжую голову не стал.
- Так хочешь по-настоящему, значит, - медленно заключил он.
- Нет. Я же сказал, - плечо оказалось скользким, и потому коварное Мироздание упорно сталкивало Ичиго вниз.
Сопротивляться он не стал - на коленях у Огичи голове было куда удобнее, чем на его же плече.
- А вдруг я Айзен? - послышался смешок, - как на плаху голову положил. Сам.
- Не тянет Айзен на тебя, - неразборчиво буркнул Ичиго, - колени не раздвигай, неудобно.
- Я спёр твой первый поцелуй. И ещё кое-то.
- Урод, - согласился Ичиго. Зелёный фонарь у Пустого под глазом вполне удовлетворял его вендетту.
Поднималась температура: вокруг, в старом пыльном склепе, внутри, щекоча под языком и отдаваясь дрожью в коленях. Сонливость постепенно исчезала - Ичиго смотрел широко открытыми глазами куда-то в пространство и чувствовал всё острее и острее сухие жилы и твёрдые мышцы под ладонью, приятно прохладную среди нарастающего жара кожу, покрытую редкими колючими волосками. Затылком - живот, чуть подрагивающий, но не движущийся в такт дыханию.
Почему-то от мысли, что посередине живот у Пустого наверняка совершенно гладкий, без пупка, жарче стало в разы.
И запах. Пустой не дышал, не имел пупка и нормального голоса, зато у него был запах, до такой степени живой и нормальный, что от одного этого можно было свихнуться.
- Дрожишь, - отметил Огичи.
Тихо очень отметил. Так, что даже лязгающей интонации было почти не слышно.
- Ты уверен, что это просто спирт был? - спросил Ичиго, стараясь не двигаться.
- Нет. Он был медицинский.
- А ты уверен, что это был медицинский спирт?
- Просто признайся, что ты меня хочешь, - Пустой был догадливой тварью. Наклонился, обхватил его поперёк груди и прижался губами к уху, - Ичиго.
- Ты меня тоже, - Ичиго судорожно и цепко ухватил того за запястье.
- Так что мешает? Прекращай идиотничать, Король, я...
Ичиго резко повернул голову и поцеловал его. Сам. Неумело, зло и недолго - но этого хватило.
Огичи как-то замедленно улыбнулся. Ощерился. Оскалился. Хищно и почти торжествующе.
- Дрожи-ишь, - повторил он.
Наклонился, зарываясь носом в колючие рыжие волосы, вдохнул (если хотел почувствовать запах, он это вполне мог), немного дёрганым движением рванул косоде у Ичиго на груди. Тот и правда мелко дрожал - почти незаметно, но Пустой чувствовал. Было слишком жарко; жар горел изнутри, заставлял тело покрываться потом.
Огичи спихнул его с коленей и принялся торопливо, лихорадочно раздевать, суетливо оглаживая плечи и бока. Он шептал, без перерыва и почти в рифму, кусался – больно и как-то… жадно. Ичиго дёргал его за волосы и тяжело дышал, пытаясь поймать кончик чёрного пояса и стащить, наконец, с Пустого уже далеко не такое белое косоде.
Они сталкивались руками и мешали один другому, целовались, тихо ругались и оставляли друг на друге синяки. Перекатывались, пытаясь найти хоть сколько-нибудь удобное положение.
У Огичи было худое и поджарое, как у гончей, тело, белеющее в полутьме, и ещё ярко-жёлтые кругляши зрачков. Он тёрся щекой о его щёку, кусал под подбородком и лизал за ушами, а Ичиго сгребал в кулак волосы у него на загривке и прижимал сильнее. Ближе. Пустой вырывался и шипел на него, на пару мгновений забывая, какую по счёту непристойность сейчас шептал на ухо.
Ичиго рвано выдохнул.
- Ну, - голос был поразительно севший.
Огичи усмехнулся, с силой огладил ладонями его бока. Двинул бёдрами, почти вплавляясь всем телом, поцеловал - медленно, влажно, то и дело облизывая губы Ичиго синим языком.
- Ноги, - бросил он потом.
И сам, ухватив их под колени, широко развёл в стороны. Ичиго дёрнулся, неразборчиво ругнулся и уставился на Пустого широко открытыми глазами - а тот нырнул головой между его ног и принялся...
- Ч-чёрт… Что ты, по-твоему, делаешь, а?! – Ичиго подобрался, смешно поджимая пальцы на ногах.
- Сказать? – ехидно отозвался Огичи.
Ичиго выругался.
- Лежи уже. А то там, кажется, спирт ещё остался, - Пустой приподнялся, - его тоже можно использовать.
Ичиго посмотрел ему в глаза.
- Чёр-рт, - выдохнул он, откинувшись головой на пол.
Огичи издал нечто среднее между «хи» и «хех», снова ныряя головой между его ног.
Ичиго старался дышать глубже и не очень сильно вздрагивать. Туман, наползший на сознание после глотка прозрачной, как родниковая вода, дряни, постепенно рассеивался. Было хорошо – нереально, дико хорошо. Мелькнула смутная мысль поинтересоваться у Пустого, когда это он за свою короткую жизнь ухитрился ТАК научиться…
Потом Ичиго почувствовал, как тот упирается ему руками в колени, раздвигая их шире. Огичи склонился над ним, странно перекривив лицо и губы – как будто пытался одновременно сдержать крик боли и не расхохотаться. Снова рвано выдохнул, царапнул зубами его шею – потом, уже не очень заботясь о том, что Ичиго об этом подумает, нажал пальцами ему на щёки. Поцеловал - широко открыв рот, будто делал искусственное дыхание, сдавленно охнул и вошёл.
Ичиго постарался не завыть. Бешено посмотрел в глаза Огичи (признаков разума там не обнаружив), от души врезал по рёбрам, заставив отпрянуть.
Отпрянуть и перевернуться на спину, чёрт возьми. Кажется, ассоциации с Королём и лошадью его не отпускали. Пустой крайне довольно и ехидно усмехнулся – потом на его лицо вернулось то, неясное выражение.
- Давай, - сорванным голосом шепнул он, - давай же, чёрт тебя…
Быстро обхватил его член рукой, не особенно осторожно двинув ладонью. Ичиго решил про себя, что набьёт ему морду. Потом.
Дальнейшее помнилось смутно – он двигался, хватал ртом воздух и сжимал зубы, Огичи тянул его к себе и целовал, он сам бешено и жадно шарил руками по чуть влажному торсу и чувствовал чужие руки у себя на спине и на бёдрах. Синие губы кривились, облизывались синим же языком, а дико расширенные глаза цепко держали его, не давая рухнуть в чистый кайф и заставляя помнить, что, где, с кем.
Температура повышалась, доходя до своего апогея.
Алкоголь. Чёртов, мать его, медицинский спирт.
Огонёк свечи в старом подсвечнике колебался, бросая на стены склепа причудливые, изгибающиеся тени.
Жар заполнил всё тело, вспыхнул, будто разорвавшаяся граната, заставив Ичиго неестественно скорчиться и разогнуться с сиплым, злым вскриком. Огичи вцепился в него, завалил на пол, подмяв под себя, сильно вошёл ещё пару раз - и выломался, намертво прижав Ичиго к себе, сжал зубы.
Молча уткнулся Ичиго в плечо лбом. Дыхания на коже тот не ощущал.

13. Достигнутое

- Ха, я это сделал, - заявил Пустой потом.
- Я тебя ненавижу, - вяло отозвался Ичиго.
- Наслаждайся, - ядовито ответил Огичи.

14. «А поутру…»

- И-чи-го! – завопил кто-то очень знакомый и до боли оптимистичный.
Начинался новый день.

@настроение: Ныряю. Глубоко

@темы: Фанфики

---

Представители религиозных конфессий продолжают отжигать. Что у нас, что за кордоном

"...Официальные представители Римско-католической церкви в Великобритании и США одобрили создание нового приложения для мобильных телефонов iPhone, цель которого — облегчить процесс исповеди для католиков.

Как сообщает британская телерадиокорпорация BBC, разработчик — компания Little iApps — называет приложение Confession: A Roman Catholic App «идеальным помощником каждому раскаивающемуся грешнику», утверждая, что оно открывает перед верующим таинство исповеди и позволяет вести отчет о своих грехах.

Перед началом использования верующий должен ввести свои личные данные: возраст, пол и семейное положение. Главная задача «виртуального священника» — помочь человеку осознать свои ошибки и направить его в традиционную церковь для отпущения грехов..."

@темы: Забавное неизведанное, Я боюсь барабашку, Убиться веником

---

О подарках

Милая, прости меня за недорейтинг>< И переполох получился только со стороны Урюу. Но я старалась, правда) И с Рождеством, хоть оно уже прошло... давно)

Название: О подарках
Фэндом: Блич
Автор: Murury
Бета: Сатанринь
Пейринг: Маюри/Урюу
Жанр: Почти романтика, мда. Насколько у этих двоих вообще может быть романтика
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Не моё.
Посвящение: -Joe-, которая хотела Маюри/Урюу с рождественским переполохом, выбором подарков и первым совместным праздником)


Дверь привычно скрипнула несмазанными петлями.
Коридор так и остался обшарпанным и заваленным всяким хламом, рядом с пальто на вешалке всё так же висел респиратор, а лампочка, как и последние два года, находилась на последнем издыхании.
В комнату вела деревянная старая дверь, а в комнате был замызганный потолок, старый диван, огромный книжный шкаф и нечто, неудачно притворяющееся ковром. Ещё было кресло. Не пустое.
Маюри склонил голову набок и констатировал:
- Пришёл. Ну здравствуй, мальчишка.
- Я уже вырос, – сказал Урюу. Он вполне отдавал себе отчёт в том, насколько жалко это прозвучало, поэтому постарался принять как можно более независимый вид.
Маюри криво и очень ядовито улыбнулся.
- Мальчишка, – повторил он, откидываясь в кресле.
Он не говорил больше ничего, даже своего обычного "идиот", а Урюу чувствовал себя осмеянным.
И раздетым.
Пакет оттягивал руку, как камень тянет на дно реки утопающего. Хотя, он-то уже давным-давно не входит в эту категорию. Он – уже хорошо поплававший и разбухший в воде труп.
Интересно, а Маюри вообще в курсе, что сегодня праздник?..
Урюу нарочито презрительно фыркнул, развернулся и вышел в коридор. Куртку снимать. Подумать только, он, как полный идиот, помчался на голос (довольно мерзкий, надо заметить) чёртового перелатанного ублюдка, едва скинув ботинки и толстенной зимней куртке. Не от большого желания его увидеть, конечно. Мало ли что тот мог натворить?..
- Квинси! – позвал Маюри. – С Рождеством тебя, – он сделал паузу. – По моим прикидкам, ты должен отмечать этот праздник.
- То есть? – отозвался Урюу, заглядывая в комнату, – ты?
Маюри фыркнул и сделал отталкивающий жест ладонью.
- Глупо отмечать рождение того, в кого не веришь.
Пакет остался в коридоре. Урюу остановился в паре шагов от кресла.
- Почему?
Маюри смерил его взглядом. Урюу отчётливо услышал пространную выкладку о собственных умственных способностях, перемежаемую научными терминами и ругательствами. Хотя, нет – с последними он явно загнул.
- Ты в Сейрейтее был, – сказал Маюри. – Тебе не мешало бы хоть иногда заставлять мозги работать.
- Я тебя ненавижу, – признался Урюу.
- Ага, я знаю. Иди чайник поставь, будь любезен, – по крайней мере, Маюри за последние годы научился хоть иногда маскировать приказы под просьбы.
- Сам ставь, – буркнул Урюу, отвернувшись и подойдя к книжному шкафу.
Быстро ухватив недочитанную с прошлого раза книжонку, уселся на старенький скрипучий диван.
Маюри прищурился, проследив за его передвижениями, прикрыл глаза на мгновение. С неким интересом покосился на собственные ногти, подперев щёку второй рукой, пошевелил пальцами. Скривился. Поднялся на ноги, потянулся, заявив:
- Чай не получишь, – и вышел в коридор.
Урюу раздражённо отшвырнул книгу куда-то в угол. Нервно сдёрнул с кончика носа очки, протёр рукавом, рискуя выдавить стёкла, и, сдержав желание кинуть ими в стенку, очень медленно и спокойно надел обратно. За стеной послышалось гудение закипающего чайника.
Слишком быстро. Наверное, Куротсучи зачем-то кипятил воду до его прихода.
Разумеется, не потому, что ждал его.

Кое с чем всё же предстояло разделаться именно сейчас. И если до прихода сюда у Урюу оставались какие-то радужные иллюзии, то по приходу они развеялись полностью. Это не могло быть приятным. Не с ним.
Урюу молча уселся за маленький квадратный стол на кухне. Маюри его игнорировал – он продолжал степенно цедить чай из огромной литровой кружки и что-то записывать на салфетке. Гений, что с него возьмёшь – даже чай не может попить спокойно.
К заварнику Урюу даже тянуться не стал. «Чай не получишь» в исполнении Маюри означало, что чай он именно не получит. Вот по рукам – запросто. Это было бы слишком унизительно, поэтому он просто поднял пакет и грохнул им по столу, одновременно резко поднимаясь. Маюри очень мрачно посмотрел сначала на выплеснувшийся на салфетку чай, потом на пакет, а уж потом на Урюу. Чтобы прочувствовал.
- Это что? – поинтересовался он.
- Подарок, – Урюу чувствовал, что ещё немного, и он развернётся и уйдёт. Куртку можно одеть за пятнадцать секунд, ботинки – за минуту. Это легко. Легче.
- Кому подарок? – Маюри с проснувшимся любопытством поглядел ему в глаза.
- Тебе подарок, – выдохнул Урюу. – Я пошёл.
Развернуться. Ботинки – пятнадцать, куртка – минута… или наоборот? Или…
- А ну-ка стой, – квинси обернулся, - сядь.
- Я…
- Сядь, – повторил Маюри немного раздражённо. Повторять он не любил. - Все квинси такие непонятливые?..
- Тебе лучше знать, – зло отозвался Исида.
Сел.
- Это ты верно подметил, – Маюри растянул было губы в улыбке, но, спохватившись, провёл руками по лицу, будто убирая её куда подальше, – замнём.
Урюу молча скривился.
- Открой, – сказал Маюри.
- Сам откроешь, – отозвался квинси, – твой подарок.
Куротсучи открыл было рот – и закрыл. Нахмурился, протянул руки к пакету. Быстро, будто опасался обжечься, вытащил оттуда собственно… подарок.
Небольшой железный чемоданчик. Замок глухо щёлкнул. Брови Маюри поползли вверх.
- Инструменты, – быстро сказал Урюу, – из медицинской стали, настоящей. Я думал, тебе пригодится.
«Ты бы не обрадовался бесполезному подарку» – подумал он.
Маюри долго молчал, сцепив руки перед собой и странно глядя на тускло поблёскивающие в свете лампочки лезвия, лопатки, иглы – вообще, по мнению Урюу, это было похоже на набор стеков для пластилина. Очень большой набор. Очень острый.
Он вдруг подумал, что Маюри, в общем-то, похож на ребёнка, играющего с пластилином. Было несмешно.
- Знаешь, квинси, – произнёс он медленно, – это… - он замолчал.
- Что? – нервно поинтересовался Урюу. Происходящее начинало раздражать. Особенно раздражали собственные руки, вцепившиеся в колени под столом.
- Мило, – сказал наконец Маюри. Урюу хотелось его убить. – У меня нет для тебя подарка.
- Не надо, - Урюу отвернулся, – ты же не отмечаешь праздник.
И вздрогнул.
На его собственную ладонь под столом легла чужая, чуть сжала, и запястье вкрадчиво погладил чужой большой палец. Квинси дёрнул было руку к себе, но Маюри наклонился к нему и тихо шепнул:
- Это правда будет полезно, – «спасибо». Это слово Маюри мог заменить множеством вариаций.
- Я тебя ненавижу, – повторил Урюу, утыкаясь лбом ему в плечо, – если ты не найдёшь мне завтра хоть завалящего заводного солдатика, я пристрелю тебя, слышишь?
- Да, – Маюри поднялся на ноги и дёрнул его за собой, – на слух, – он легко приподнял Урюу и усадил на стол, – не жалуюсь.
Больше Маюри не говорил – он, всё-таки, был человеком дела.
Урюу же обещал сам себе убить его за разбитые очки, за отметины на шее, за насмешливые фырканья, за…
Но это всё потом. Сначала он хотел поглядеть на своего заводного солдатика.

@музыка: 16VOLT - Dead Weit

@темы: Фанфики

---

Скоро выписываюсь. Счастье есть) Только потом месяц придётся колоться всякой дрянью и забыть о лесных прогулках, но на обще-радужном фоне сей факт как-то теряется. Да боже мой, меня опять будут нормальной едой кормить Соседка надо мной ржёт>< Но это тоже не важно.
Вечером приедет Ежи Обещал прихватить с собой карты, что тоже не может не обнадёживать.
Жизнь налаживается, чо.

@музыка: 16VOLT - Therapi

@настроение: счастье есть)

@темы: Микстура от всех болезней, табличка: "Мне хорошо!", Ни о чём

---

 Дария777,  W.Yao - добро пожаловать) Что привело в мою скромную обитель?))

Нет, я правда понимаю, что картинка на любителя, но всё же?..)

@темы: Привет с того света, ПЧ

---

Фак мой мозг

Внезапно наткнулась на ссылочку, и, как водится, тыкнула. Боже, эта игрушка - что-то с чем-то, вроде как и незамысловата, но затягивает... Она даже через экран пахнет выкуренной разработчиком травой, о да.
Всем, любящим хорошо воскурить - рекомендую.
hanamushi.jp/index2.htm

upd: Игрушку доиграла. Чёрт, это были поистине прекрасные несколько часов Если есть вопросы по прохождению, могу подсказать)

запись создана: 28.01.2011 в 18:33

---

О братьях по разуму

Благослови тот, в кого он верит, моего друга Ежи, его ноутбук, модем и бескорыстие. А ещё отсутствие у него злостной гомофобии, присутствие у него здорового яда и большого советского словаря
Ты этого никогда не прочтёшь, но ты крут. Спасибо тому, в кого ты веришь, что ты когда-то внезапно свалился мне на голову.

P.S. Это из разряда "ни о чём, но от души"XD

@музыка: DeformXD

@настроение: Убито-успокоенное

@темы: Микстура от всех болезней

---

Гадский доктор. Он обещал, что будет не больно.

---

О_о

Из будней.
Сижу я, значит, в больничном коридоре. Одна сижу, народу вообще нет. Болтаю ногой в одном розовом( ) носке, вдумчиво вглядываюсь в мигающие лампы на потолке. Так сказать, в поисках вдохновения. Пишу себе, значится, в тетрадочку карандашиком, периодически калякаю на полях, размышляю, как лень тянуться за тапком, валяющемся у стены и о том, как заставить Улькиорру... Впрочем, неважно Тут, откуда ни возьмись, возникает тётка - и с ребёнком. Молча усаживается рядом, хотя мест до фига вокруг. Я под себя ногу сильнее подгребаю, кошусь на неё - нервничаю, вообщем. Не люблю, когда л.п. без разрешения нарушают. Продолжаю писать и калякать, калякать и писать, стараюсь про тётку забыть.
И тут чувствую - ну, знаете как бывает, под ложечкой так сосёт - "вас палят", называется. Тётка через плечо смотрит, довольно давно, по ходу. Ребёнок спит. Нет, я обычно старшим не хамлю, но тут меня чего-то понесло... Поворачиваю тетрадку: "Так, - спрашиваю, - лучше видно?" На меня косятся с откровенным презрением. "Вам, - говорит, - девушка, стыдно должно быть. Из-за таких, как вы, всякая дрянь по свету и идёт" Я в тихом культурном шоке. "Вам какое дело? Вас, - дотягиваюсь ногой до тапка и к себе подгребаю, - что я пишу, не касается" И тут, подумав с пару секунд, выдаю шедевральное - "Это нормально" Теперь в шоке уже тётка.
Далее следовал длинный (очень цензурный) монолог с угрозами, попытками пожалеть, посочувствовать и расспросить о трудном детстве.
Ощущала слегка выжатой себя.
Блин, вот почему мне так часто встречаются ненормальные (реально нездоровые) люди? Вроде и повода не давала. Блин, стрёмная, стрёмная тётка. Она могла промолчать. Сесть в другом месте. Вообще мимо пройти.
После такого хочется головой об стенку
Кто там?..

@музыка: "Gregorian"

@настроение: "успокаиваю расшатанные нервы"

@темы: бытовые маньяки, Я боюсь барабашку

---

Глянула "Омена", нового и старого - одновременно, сравнивая. Уж очень забавны рецензии были. Диагноз: не страшно, но угнетающе. Единственная задевшая фраза - "Им страшно" (сказана шёпотом)

@темы: Страдания фигнёй